Катериничев Петр - Редкая Птица 1
ПЕТР КАТЕРИНИЧЕВ
РЕДКАЯ ПТИЦА
Все события, составляющие сюжет дилогии, являются вымышленными. Совпадение
имен, названий, наименований, времени и места действия считать случайным.
Глава 1
Пляж - как раскаленный противень, а я - коржик на нем. Хотя пляжем этот
лоскут песка является лишь для меня одного - рядом шоссе, оттуда несет гарью
автомобильных выхлопов и перегретого асфальта. Приличные люди отдыхают в
девятнадцати кэмэ отсюда - в тени навесов, на мельчайшем намытом земснарядом
белом песочке или на травке, подстриженной по последней моде, коротко - как
затылок звезды американского баскетбола.
В тридцати кэмэ есть и затененные дорожки для любителей пробежек, и
подогретые либо охлажденные бассейны с морской водой - на любителя, и коттеджи с
саунами, бильярдными и просмотровыми залами, алкогольно-безалкогольными
напитками всех расцветок и обслугой - девочками любой масти и оттенка кожи... В
народе эту бодягу издавна именуют уважительно - Территория. С заглавной буквы.
Контингент отдыхает теперь разный - от бывших в употреблении партократов и
дармократов (или дерьмокрадов - греческое слово "демократия" слабо привилось
среди отечественного демоса, равно как и среди "кратоса") до новых коммерсантов
средней руки, полумафиозных торговцев, тех, кто в законе, и тех, кто при законе,
национал-радикалов, масонов, борцов с коррупцией, профессиональных компрадоров,
ура-патриотов, полководцев без армий... Ковчег: каждой твари по паре. Хотя всех
объединяет одно: люди они состоятельные.
С похмелья всегда так - думается о грустном. Для своих "слегка за тридцать"
я худощав, одинок и беден. Особенно с утра. Да еще фрустрация накатила минут
семнадцать назад. То есть - потеря жизненных ориентиров и целей. Понятия не
имею, чем займусь вечером, где взять денег, да и зачем они мне.
Солнце припекает все сильнее, и если я по-прежнему похож на коржик, то уж
непременно с кремовой начинкой: мысли растеклись изнутри по черепной коробке и
тают, тают... Остается одна: заставить себя подняться, пройти два десятка шагов
и упасть в прохладу моря...
Неожиданная тень падает на спину, и состояние блаженной ломоты
улетучивается. У меня, как у Диогена, одно желание - чтобы тень убралась.
Открываю глаза и вижу два массивных ботинка. А выше - тушу их обладателя. В
черном с блесткой костюме и при галстуке парень уместен здесь, как катафалк на
свадьбе.
- Привет, Дрон.
Дрон - это я. Олег Владимирович Дронов. Но все - то ли из-за собственной
невоспитанности, то ли из-за моей юности - называют меня кратко. Потому
неопределенно киваю - привет, дескать, старина... Хотя мы друг другу и не
представлены. И снова укладываю лицо на руки.
- Тебя хочет видеть Ральф.
Вслед за этой фразой перед моим носом падает бумажка. Зеленая.
- Сто баксов, - цедит фигура, словно я сам стал путать Франклина с
Вашингтоном.
Вытягиваю из пачки сигарету, закуриваю и рассматриваю банкнот с интересом
первоклассника, научившегося вчера читать.
- Тебя хочет видеть Ральф! - Тон собеседника нетерпеливо наглый.
- А я хочу видеть блондинку в бикини. А лучше - без, а еще лучше... -
Тирада остается незавершенной - лакированный остроносый ботинок превращает мои
губы в вареную свеклу, - сплевываю кровь, песок и остатки сигареты. Обидно - это
моя последняя сигарета.
- Он хочет видеть тебя сейчас. И подбери баксы. Хотя я бы на тебя и рваного
не потратил.
Когда тебя приглашают столь изысканно, отказать трудно. Зато в голове
прояснилось - и без всякого купания.
Просовыва
